К 50-летию двух рейдов

Автор: Е. Ковалев  Источник: Орган общеказачьей мысли журнал «Родимый край» №88 Май — июнь 1970 г. Издатель: Донское Войсковое Объединение.230, Av. de la Division-Leclerc 95. Montmorency France. 

В 1919 г. донской конницей были успешно совершены два крупных кавалерийских рейда. Первый, продолжавшийся полтора меся­ца и получивший широкую известность, был исполнен 4-м Дон. кон. корпусом ген. Мамон­това с 28-го июля по 8-е сентября. Второй рейд, продолжавшийся месяц и мало извес­тный широкой публике, был проведен кон­ницей 2-го Дон. Отд. Корпуса ген. Коновало­ва, под его личной командой, в октябре.

Мамонтовский рейд был подробно описан мною к его 40-летию в журнале « Род. Край » (№ 24, 25, 26, 27 и 28), а к 50-летию в ежегод­ной однодневной газете « Русский Инвалид » за 1969 г. Поэтому я не буду на нем долго ос­танавливаться и лишь отмечу следующее. Ген. Мамонтов не был природным донским казаком, но к моменту выступления в рейд прослужил в казачьих частях 20 лет и, имея характер гордый и независимый, был каза­ком по духу, знал казаков и они его любили. В комплект Донских каз. полков он был за­числен в 1899 г. и вся его последующая слу­жба прошла в донских частях, за исключе­нием периода Русско-Японской войны, когда по собственному желанию он перевелся в 1-й Читинский полк Забайкальского каз. Вой­ска, в котором и провел всю войну в отряде ген. Мищенко.

Уроженец одной из северных губерний (Псковской, Новгородской или Петербур­гской) ген. Мамонтов родился 16-го окт. 1869 г., но в раннем возрасте осиротел и его вос­питал дядя-сенатор Валерий Николаевич Мамонтов, жена которого была родной сес­трой графа В. Н. Коковцева, б. председателя Совета Министров Российской Империи. Эту деталь сообщила мне вдова ген. Мамонтова Екатерина Васильевна. Поэтому сложивше­еся в эмиграции убеждение, будто фамилия Мамонтова писалась чрез « А » после второго « М » (Мамантов), надо признать ошибочным. Ген. Ф. С. Марков, служивший с ним в 1-м Дон. каз. полку, категорически заявил, что в полку всегда писали через « О ». Справка из архива конно-гренадер «с сохранением ор­фографии » это подтверждает. После того, как ген. Мамонтов занял г. Тамбов, а затем г. Козлов, где помещался Штаб Южн. Сов. Фронта, вынужденный бежать в г. Орел, прекрасно развивавшийся рейд был прекра­щен по распоряжению Штаба Главнокоман­дующего ВСЮР. По это­му поводу б. Начальник Дон. Авиации ген. Баранов В. Г. рассказывает следующее (жур­нал « Станица » № 6, апрель 1933 г.).

« Долгое время не было никаких сведений о коннице ген. Мамонтова и в один из дней Штаб Дон. Армии получил приказание от ВСЮР связаться с конницей ген. Мамонтова и вернуть ее обрат­но. Приказание было дано, но выполнение его представляло необычайные трудности. Радиотелеграфа, единственного средства связаться, не было у ген. Мамонтова. Что де­лать? Вся надежда была на авиацию и дон­ским летчикам была дана задача: связаться с ген. Мамонтовым и передать ему письмен­ное приказание.

Да, это была задача почти невыполнимая… Куда лететь? Где найти ген. Мамонтова?… Лететь надо было куда-то далеко, о возвра­щении, в случае не нахождения, не могло быть и речи… Выполнить эту труднейшую и рискованнейшую задачу было поручено воен­ным летчикам Донской Авиации поручикам Баранову и Битте. Четыре раза спускались летчики, то в районе Воронежа, то Липецка, то в других местах, опрашивая одиночных людей, иногда угрожая револьверами…

При четвертом спуске, когда бензин был уже на исходе, крестьянин указал летчикам направление, где « вчерась еще здорово па­лили и, сказывают, что там белые казаки…» Летчики полетели по этому направлению и действительно, спустя некоторое время, увидели конные массы…. Бензина осталось то­лько на несколько минут… Это оказалась конница ген. Мамонтова… Приказание было вручено… »

Ген. Мамонтов сделал большое дело, что признано и белым и красным командовани­ем. Сн создал благоприятную обстановку для нанесения решительного удара, которой не сумели или не смогли воспользоваться. Если бы не было приказа о возвращении, ген. Мамонтов может быть продолжал бы движение на Москву и одна угроза захвата им столицы могла вызвать события решаю­щего значения и первостепенной важности.

Второй рейд был вызван следующими об­стоятельствами. После появления конницы Буденного на стыке 8-й и 9-й Сов. Армии в районе Калача и занятия им 14-го сент. ста­ницы Казанской (все даты по ст. стилю), 9-я Сов. Армия, из ударной группы Шорина, вышла наконец на линию Дона от Павловска до Усть — Медведицкой, где должна была закре­питься с помощью Буденного.

Главком настойчиво добивался направле­ния Буденного на ю.-в. от Богучара для со­действия наступлению 9-й Армии и обвинял Командующего Южн. Сов. Фронтом в желании привлечь корпус Буденного к содействию 8-й Армии. Последний оправдывался, что имел только заботу о стыке 8-й и 9-й Армии и обеспечении правого фланга группы Шорина, а, разговаривая с Главкомом по прямому проводу, сказал следующее: « Я так забочусь о Шорине, что распорядился, чтобы все ка-вал. части, которые Буденный найдет в ра­йоне 8-й Армии, он все бы временно подчи­нил себе, лишь бы скорее покончить с этим КОННЫМ КОШМАРОМ и дать возможность 9-й Армии закрепиться на Дону. » (Егоров « Разгром Деникина »).

О каком КОННОМ КОШМАРЕ шла речь? Кто создал этот конный кошмар?

Мантовская конница находилась в то вре­мя на левом фланге 3-го Донского Корпуса в районе Лисок и никакого отношения к нас­туплению 9-й Сов. Армии от Борисоглебска и Поворино не имела. Продвижению 9-й Ар­мии, несшей огромные потери, препятствова­ли части 2-го Дон. Отд. Корпуса, особенно его конница, которая и явилась для красных подлинным кошмаром. В боях на р. Хопре с 24-го августа по 9-е сентября частями 2-го Дон. Корпуса было захвачено 15 000 пленных (Добрынин « Вооруженная борьба Дона с больше­виками ». Дон. Летопись № 1), т. е. больше половины боевого состава 9-й Армии. Потери командного и политического состава этой Армии были настолько велики, что все, мо­билизованные Лениным, коммунисты Ива­ново-Вознесенского района в числе 500 чело­век были отправлены компактной группой на пополнение 9-й Армии, где они влились во все звенья, а некоторые были выдвинуты на командные должности. (История Гражданской вой­ны, т. IV). Однако закрепиться на Дону не удалось 9-й Армии и на этот раз.

Узнав о движении конницы ген. Мамонто­ва от Лисок на Таловую, Буденный оставил ст. Казанскую и 18-го сент. двинулся на се­вер. В то же время ген. Деникин, желая вы­ровнять фронт, потребовал очищения Дон­ской территории от красных и продвижения Донской Армии, отошедшей на правый берег Дона, вперед. Командующий Дон. Армией ген. Сидорин, как признает в своей книге « Разгром Деникина » б. Командующий Южным Сов. Фронтом Егоров, успешно выполнил эту за­дачу в оперативном отношении. Он сосредо­точил свои силы в трех группах и решил от­бросить противника ударом в трех направле­ниях: Таловая-Новохоперск-Арчеда. Чтобы облегчить продвижение Донских Корпусов, решено было бросить в рейд на Новохопер­ском направлении нашу конницу.

В это время почти вся конница, оставав­шаяся в Дон. Армии после ухода в рейд 4-го Донского корпуса генерала Мамантова, была сосредо­точена в районе г. Богучара для противодей­ствия Буденному, занявшему ст. Казанскую, если бы он предпринял операции на правом берегу Дона.

Буденный, как сам он пишет в своих вос­поминаниях (« Пройденный путь »), действи­тельно имел намерение нанести удар на пра­вом берегу Дона вдоль фронта 9-й Сов. Ар­мии, а затем двинуться в рейд на Миллерово, где помещался Штаб Дон. Армии, видимо в отместку за изгнание из Козлова ген. Мамон­товым Штаба Южного Сов. Фронта. Вот поче­му против 12-ти полков Буденного Командующий Донской Армией сосредоточил в районе Богуча­ра 4-ю, 5-ю, 6-ю, 7-ю и 14-ю конные бригады плюс Сводный полк 1-й Дон. дивизии — всего 16 полков конницы.

После оставления Буденным станицы Казан­ской, Донская Армия перешла в наступление и 7-я кон. бригада ген. Старикова заняла в полной исправности мост через р. Дон у д. Голиевки (к сев.-в. от Богучара), по которому вся конница перешла на левый берег и стала расширять захваченный плацдарм.

7-я кон. бригада и Св. полк вернулись в состав 3-го Донского корпуса, а 14-я кон. бригада ос­талась при 2-м Донском корпусе.

Для производства рейда из 2-го Донского корпуса была выделена « Конная группа » под личной командой Командира этого корпуса Ген. Штаба ген. М. КОНОВАЛОВА (Петр Ильич) в составе: 4-й Дон. кон. бригады ген. Авчинникова (19-й. 20-й и 24-й полки, 14-я, 18-я и 47-я кон. б-рея). 5-й бригады ген. Са­льникова (21-й, и 23-й полки, 21-й и 23-я кон. батареи) и 6-й бригады ген. Позднышева (25-й. 26-й и 27-й полки, 22-я п 24-я б-реи). Всего 9 полков численнос­тью 6000 шашек при 28 орудиях. При нали­чии во 2-м корпусе еще и 14-й кон. бригады ген. Голубинцева в составе 28-го, 29-го и 30-го полков (сам ген. Голубинцев отсутство­вал, будучи ранен), которая в первый период действий на правом берегу Хопра работала его взаимодействии с конной группой, чис­ленность нашей конницы доходила до 8 ты­сяч шашек. Короче говоря, конница 2-го кор­пуса имела лишь на 3 полка меньше, чем Мамонтовский корпус и не уступала ему в то время по численности. Перед выступлением в рейд на довольствие людей и лошадей бы­ло выдано по одному миллиону рублей на каждый полк и по 500 тысяч на каждую ба­тарею.

Рейд начался 29-го сентября из района г. Богучара (д. Голиевка), где нами был захва­чен плацдарм при следующих обстоятель­ствах.

В то время объезжал фронт Донской Ата­ман ген. Богаевский, который должен был посетить и кон. группу перед ее выступле­нием в рейд. Наши части с утра были собра­ны в перелеске недалеко от Дона. Ожидали, что, по представлению командиров бригад, будут производства наиболее отличившихся в следующие чины за успешные бои на р. Хопре. Уже слышен был вдали шум мотора атаманского автомобиля, когда по частям было передано словесное приказание быть готовым к бою и батареям сняться с перед­ков, т. к. наша разведка сообщила о движе­нии конницы противника от Переволочной.

В условиях боевой тревоги Командир кор­пуса не счел возможным объезд частей Дон­ским Атаманом и последний ограничился тем. что. вызвав командиров бригад и коман­дира 20-го Вешенского полка, произвел ко­мандиров бригад в ген. майоры, а войск, стар­шину Алентьева в полковники. Прочие оста­лись не при чем. По возвращении команди­ров бригад и командира корпуса конная группа немедленно двинулась в рейд и около Переволочной столкнулась с противником, оказавшимся конницей Блинова.

Два орудия красных с открытой позиции стали обстреливать нашу колонну. Огонь двух орудий с большой дистанции не нано­сил особого вреда и не мог остановить наше продвижение, но одна очередь накрыла кон­вой Командира корпуса и там оказались ра­неные. Тогда ген. Коновалов приказал: кро­ме батарей шедшей в авангарде 5-й брига­ды, открыть огонь и артиллерии 4-й брига­ды. Наши батареи мгновенно « заклевали » орудия красных, которые были затем захвачены 5-й кон. бригадой. Заняв Переволочную, конная группа остановилась на ночлег.

На следующий день, рано утром, 4-я кон. бригада двинулась дальше, имея в авангарде 24-й Калпновский полк и мою 14-ю батарею. Стоял густой туман, медленно расходивший­ся, ничего не было видно, почему я, захватив с собой на всякий случай «ударное орудие» (так я называл орудие, имевшее лучшего на­водчика и прислугу и, вместо трех, четыре уноса лучших лошадей), продвинулся впе­ред и присоединился к командиру полка полк. Раздорову, чтобы сразу быть в курсе дела в случае столкновения с противником. Через некоторое время, как то сразу, в какой ни будь версте, из тумана выплыли очертания какого-то селения на р. Толучеевка, где за­хлопали ружейные выстрелы, застрочил пу­лемет. Пропустив полк, я немедленно от­крыл огонь из ударного орудия, к которому вскоре присоединились и другие. Туман уже разошелся и красные, видимо застигнутые врасплох, медленно выбирались из селения пешком поэскадронно по крутому скату на противоположную сторону балки.

Пока ко­новоды подали им лошадей, 24-й полк, быс­тро обойдя селение с юга, атаковал их во фланг и в ю же время к нам подошел 20-й Вешенский полк большого состава. Опроки­нув красную конницу, мы безостановочно гнали ее до самого Калача, в который и вор­вались. Не задерживаясь здесь, 24-й полк с 14-й батареей, сбивая оказавшуюся в этом районе пехоту и ведя бой до полной темноты, продвинулся на несколько верст в направле­нии на Манину. 5-я и 6-я бригада перехвати­ла оперативный приказ Нач-ка 14-й Сов. стр. дивизии на следующий день. Получив в своп р.укп столь ценный документ, ген. Коновалов уверенно атаковал противника с утра 1-го октября в районе Старая и Новая Криуши-Скрипников-Солонка. В упорном бою Кон­ная группа и 14-я кон. бригада достигли блестящего успеха, наголову разбив и почти совершенно уничтожив 14-ю Сов. стр. диви­зию. Кроме двух орудий, сопровождавших своевременно ускользнувший штаб дивизии, вся ее артиллерия была захвачена на следующий день юго-восточнее х. Круглого, при чем один только 24-й Калиновский полк 4-й кон. бригады взял 24 орудия. На пополнение лошадей, снарядов и материальной части моей 14-й кон. б-реи, я получил в подарок в х. Круглом 1-ю батарею 1-го дивизиона 14-й сов. стр. дивизии в полном составе при двух взводных командирах.

Шолохов в своем романе « Тихий Дон » подтверждает уничтожение 14-й Сов. диви­зии и подчеркивает, что « преобладание конницы во 2-м Донском корпусе дало ему возмож­ность глубоко внедриться в расположение противника и нанести ряд сокрушительных ударов ».

9-я Сов. Армия, в составе которой в то вре­мя входило 6 дивизий и кон. группа Блинова, после разгрома 14-й дивизии оказалась раз­резанной на две части. Правофланговые 21-я и 56-я дивизии отошли на восток и сев.-вос­ток, обнажив левый фланг 8-й Сов. Армии, который оставался в таком положении в те­чение полутора месяцев. Между 8-й и 9-й Сов. Армиями образовался разрыв.

« В открытом промежутке между Южным и Юго-Восточным фронтами теперь действо­вала крупная группировка врага», отмечает Сов. История Гражданской войны (т. 4, стр. 262).

23-я Сов. дивизия, находившаяся в районе ст. Вешенской и соседняя с ней 22-я дивизия, после переправы через Дон и 1-го Дон. к-са. оказались под угрозой окружения и начали отходить на восток. 36-я Сов. дивизия, нахо­дившаяся в районе ст. Правоторовской, пере­брасывалась на усиление правого фланга 9-й Армии.

В х. Круглом конная группа стояла дня три, обеспечивая продвижение пехоты 2-го корпуса и очишая район от красных. В один из дней у сев. части хутора, где стояли 5-я и 6-я бригады, завязался довольно сильный бой. Попытка красной конницы атаковать хутор была ими легко ликвидирована. 4-я бригада участия в бою не принимала, только моя батарея стреляла прямо из парка.

Из х. Круглого конная группа двинулась на север, параллельно Хопру, уничтожая или отбрасывая встречавшуюся по пути непри­ятельскую пехоту. Левофланговая 4-я бри­гада через Минино-Мужичье-Банное к 8-му октябрю дошла до болотистой долины р. Савалы южнее станции Некрылово, где 20-й полк захватил транспорт с патронами и сна­рядами. Не задерживаясь здесь, бригада по­вернула к р. Хопру и двинулась на х. Виф­лянцев. В пути мы не встретили противника, но зато спугнули большое количество дичи, особенно зайцев. Они срывались иногда в не­скольких шагах от дороги, и некоторые офи­церы бросались за ними, стреляя из револь­веров. Но попасть в зайца из револьвера на всем скаку-дело нелегкое.

В х. Внфлянцев, довольно большой, брига­да пришла с наступлением темноты и спо­койно расположилась на ночлег. Через пол­тора-два часа, когда уже многие спали, хутор внезапно атаковала конная группа Блинова. Нужно сказать, что у Блинова было не мало казаков Хоперского округа, среди которых. Были, вероятно и уроженцы этого хутора, от­лично знавшие местность. Атаковав внезап­но, противник безусловно рассчитывал на крупный успех, но просчитался.

Неожиданная атака ночью в незнакомом населенном пункте всегда вносит некоторое расстройство в частях, подвергшихся напа­дению, но красные плохо использовали, дав­ший им в начале преимущество, элемент внезапности. Непосредственно подвергшиеся нападению 19-й и 20-й полки, очистив сев. часть хутора, остановили в центре его даль­нейшее продвижение противника и там за­вязался огневой бой. Вскоре открыла огонь артиллерия красных, стрелявшая в темноте наугад. К этому времени 14-я кон. батарея заняла позицию на южной окраине хутора, куда отошел штаб бригады и где сосредото­чился 24-й Калиновский полк. Орудия крас­ных стояли на возвышенности и блеск их выстрелов был ясно виден.

Мне представлялся редкий случай про­учить красных, применив простой, но очень точный способ стрельбы по секундомеру, что я и сделал. (Вкратце, он заключался в следу­ющем: сначала тщательно измеряется по се­кундомеру время от момента, когда виден блеск выстрела неприятельского орудия, до момента, когда доносится звук выстрела. За­тем начинается пристрелка и измеряется время с момента, когда виден разрыв нашего снаряда и до момента, когда доносится звук разрыва. Пристрелка заканчивается, когда время, за которое доходит до нас звук разры­ва снаряда точно совпадает со временем, за которое доходит звук орудийного выстрела. Это означает, что наши снаряды рвутся на батарее противника).

После короткой пристрелки одним ору­дием и интенсивного беглого огня всей бата­реей, артиллерия красных замолкла на всю ночь. Когда через день мы снова заняли ху­тор и розыскали позицию красных, то нашли там трупы убитых лошадей. После того как прекратился артиллерийский огонь, посте­пенно стихла ружейная и пулеметная стрельба, возобновившаяся только с рассве­том.

Утром, когда стал расходиться густой ту­ман и определились контуры сильно пересе­ченной местности, я переменил позицию и поднялся выше, ибо мы находились в глубо­кой котловине. На новой позиции, когда я начал пристрелку, моя батарея привлекла на себя огонь красной артиллерии, скрытой еще державшимся на той стороне, туманом. Но скоро туман разошелся и я увидел крас­ную батарею неблагоразумно стоявшую со­вершенно открыто на переднем скате воз-вышености, но очень далеко. Мои орудия были недостаточно подрыты для стрельбы на такую дистанцию и первая очередь дала порядочный недолет. Я увеличил прицел и вторая очередь легла совсем близко, но надо было еше подрывать, на что уходило время. Поняв грозившую им опасность, красные во­спользовались этим обстоятельством и, с молнеиносной быстротой снявшись с позиции, скрылись за бугром.

После этого огневой бой продолжался все утро и далеко за полдень, не внеся перемен в расположение обоих сторон. К вечеру 4-я бригада согласно приказа отошла на неско­лько верст в соседний хутор, куда в ту же ночь подошли 5-я и 6-я бр-ды. Ночной налет конницы Блинова не дал никаких ощутпте-тьных результатов противнику, кроме того, что он задержал движение конной группы на левый берег Хопра на два дня.

На следующий день 4-я бригада атаковала х. Вифлянцев и выбила оттуда конницу Бли­нова, отошедшую в д. Ивановка.

Переноче­вав в хуторе, бригада двинулась на ст. Ми­хайловскую и, перейдя на левый берег Хоп­ра, завязала бой с пехотой противника у х. Форштадского. Красные значительными си­лами, при поддержке артиллерии, занимали позиции на высотах к северу, упираясь пра­вым флангом в Хопер. На другой день после полудня к нам подошли 5-я и 6-я кон. брига­ды. Ген. Коновалов, осмотрев местность с мо­его набл. пункта, двинулся с ними на с.-вос­ток. Обойдя левый фланг противника, бри­гады атаковали в конном строю и разгроми­ли красных, захватив много пленных и 4 орудия.

На следующий день кон. группа двинулась на х. Уваровскпп и с. Калмык. Левофланго­вая 4-я бригада, заняв станцию Калмык на ж. д. линии Новохоперск-Поворино, после короткого привала двинулась на с. Калмык. При выходе из поселка при станции, нами бы­ло получено донесение от наших квартирье­ров, высланных в с. Калмык, что из г. Ново-хоперска выступила и идет в с. Калмык бри­гада красной пехоты при двух батареях, о чем они узнали от переловленных ими в селе красных квартирьеров. 4-я бригада немед­ленно свернула с дороги и пошла прямо по полям рысью на перерез. Мне приказали заг­нать лошадей, но не отставать и во время стать на позицию, дабы подавить огонь крас­ной артиллерии в момент атаки. Бригада во время приблизилась к дороге из Новохопер-ска в с. Калмьж и остановилась в засаде, ук­рывшись в складках местности. 4 сотни 24-го полка были направлены в х. Богдановскпй с задачей отрезать путь на Новохоперск, когда колонна минует хутор.

Был серый осенний день. Колонна против­ника, за которой мы внимательно следили, приближалась без всяких мер охранения и ее голова, при полной тишине кругом, уже проходила на уровне моего наблюдательного пункта. Надо было бы еще немного подож­дать, как вдруг со стороны х. Богдановского застрочил пулемет и сразу все замелькало, как на экране кинематографа.

Увидев появившуюся словно из под земли нашу конницу, которая немедленно пошла в атаку, колонна красных остановилась. Пехо­та, рассыпаясь, бросилась в сторону от доро­ги по направлению к Хопру. С правого флан­га по ней открыли огонь четыре наших пуле­мета на тачанках, быстро выдвинувшиеся вперед. На дороге осталась небольшая ком­пактная группа, шедшая в голове колонны артиллерии красных, откуда вскоре засвер­кали огневые вспышки. Две батареи откры­ли огонь на картечь по нашей атакующей коннице. Через минуту над ними рванула шрапнель моей батареи. Очередь… вторая… третья… Вспышки выстрелов стали угасать, как искры, и вскоре совсем прекратились. Я продолжал огонь, дабы не позволить оруди­ям сняться с позиции. Подошедшая 47-я ба­тарея в. ст. Каргнна (английские орудия) то­же открыла огонь. Скоро стали ясно видны брошенные на позиции орудия, к которым приближалась наша конница. Взяв часть но­меров (орудийная прислуга), я тоже поска­кал к ним. Там уже находился штаб брига­ды. В лужах крови, опустив головы, стояли слева несколько раненых лошадей. На пра­вом фланге лежал кто-то из командного со­става, убитый попавшей в голову шрапнель­ной пулей. Еще убитые. На дороге 5 совер­шенно исправных орудий. Шестое брошено отъехав несколько шагов. Немного дальше седьмое и только последнее, восьмое, успело отойти довольно далеко, но было захвачено конницей.

Я открыл огонь из отбитых орудий, помо­гая ликвидировать кое-где остатки сопротив­ления пехоты и скоро все было кончено — красная бригада была уничтожена. Мы за­хватили все орудия, пулеметы, обоз и много пленных, после чего двинулись на ночлег в с. Калмык.

На следующий день конная группа атако­вала узловую станцию Поворино, которая была занята 5-й и 6-й кон. бригадами, не­смотря на упорное сопротивление бронепо­ездов противника.

С занятием Поворино противник мог опа­саться дальнейшего движения нашей конни­цы либо на Балашов, либо на Борисоглебск, но конная группа, после дневки в с. Рождес­твенском (около Поворино), резко повернула на запад и, переправившись через Хопер с. в. Новохоперска, 19-го октября заняла Красне­нькое и Троицкое. В сев. части Троицкого расположилась 4-я кон. бригада, в южной 6-я бригада, в Красненьком 5-я бригада и штаб группы. В район Некрылово подошла 14-я кон. бригада.

23-го октября красные с севера повели наступление на Троицкое, но были отбиты 4-й бригадой и преследовались почти до Ма­карове. В тот же день в Красненьком мест­ные коммунисты организовали вооруженное восстание и заняли винокуренный завод. Нужно сказать, что в этом селе уже было восстание в начале лета, подавленное 4-й кон. бигадой. Когда в первые дни после про­рыва ген. Мамонтова наша бригада, двигаясь из Новохоперска на Макарове, проходила мимо него, все село с востока еще было опо­ясано сплошной линией борон, переверну­тых остриями вверх, для препятствия атаке в конном строю.

Для поддержки восставших из Алферовки наступали на Красненькое остатки 14-й сов. дивизии — сводный полк с двумя орудиями. 6-я бригада ликвидировала это наступление, полностью уничтожив отряд красных, а 5-я бригада подавила восстание в селе.

К этому времени, в результате успешных действий кон. группы, 9-я Сов. Армия оказа­лась отброшенной в район Грибановка-Бо-рисоглебск-Поворино, т. е. в то положение, в котором она находилась в июле месяце. Кра­снее командование вынуждено было снять с Царицынского фронта кон. корпус Думенко и направить его в район Урюпинской.

25-го октября конная группа, выполнив поставленную ей задачу, двинулась на при­соединение к частям 2-го Дон. отд. кор-са р намеченный ей для отдыха район. Перепра­вившись через Хопер у Алферовки и Варва-ровки, она к вечеру 26-го окт. расположи­лась районе с.-в. Урюпинской, в ближайшем тылу частей 23-й сов. дивизии, к этому вре­мени снова занявших ст-цы Михайловскую и Урюпинскую. На х. х. Красный-Кухтин 4-я бригада захватила артиллерийский парк прот-ка. 28-го октября кон. группа двину­лась к Хопру. У ст. Урюпинской 6-я кон. бригада ген. Позднышева атаковала и уни­чтожила 3-ю бригаду 23-й сов. дивизии. 4-я кон. бригада около полудня столкнулась с авангардом коннииы Думенко у Акчернских хуторов. Эта бригада была самая сильная, т.к. входивший в нее 20-й Вешенский полк был всегда большого состава и некоторые в шут­ку называли его « 20-й Вешенской дивизи­ей ». Поэтому еще со времени сентябрских беев на р. Хспре, кроме нормально входив­ших в состав бригады двух батарей 4-го Дон. конно-артил. дивизиона (полк. Горелов), к ней была прикомандована третья батарея. В начале это была 1-я Семилетовская, а потом ее заменила 47-я конная войск, старшины Каргина. Поэтому, в предвидении столкнове­ния, решено было противопоставить знаме­нитым думенкевским пулеметчикам нашу артиллерию.

С этой целью в голову колонны была за­благовременно выдвинута 14-я кон. батарея, шедшая непосредственно за штабом брига­ды. Как только появились 4 думенковских пулемета на тачанках и обстреляли наш авангардный 24-й полк, в котором сразу ока­зались раненые, 14-я батарея немедленно от­крыла по ним беглый огонь прямой навод­кой. К ней быстро присоединились 18-я и 47-я батареи. Заметавшиеся в огневом коль­це разрывов пулеметные тачанки красных так из него и не вышли. Когда я перенес огонь на видневшуюся из-за бугра голову красной колонны, она немедленно повернула н стала отходить, преследуемая нашими сот­нями.

После этого столкновения ген. Коновалов, поблагодарив артиллеристов за успешную стрельбу, направился в Штаб Корпуса, пере­дав командование конной группой ген. Позднышеву. После короткого отдыха 4-я бри­гада двинулась к ст-це Тепикинской. Около этой станицы, перед заходом солнца, Думен­ко, подтянув подкрепления, снова атаковал бригаду. Встреченные жестоким огнем всех наших батарей, а затем контратакованные 19-м и 20-м полкам, красные были опрокину­ты и отошли. Наши части остановились на ночлег в ст. Тепикпинской. На другой день 29-го окт. конная группа переправилась через Хопер у ст. Урюпинской и остановилась на отдых в ближайших хуторах. Рейд, продол­жавшийся месяц, был закончен. За это вре­мя было взято около 50-ти орудий, десятки пулеметов, тысячи пленных, а в общем было полностью уничтожено не менее двух стрел­ковых дивизий противника, т. е. 33% боевого состава 9-й Сов. Армии.

Несмотря на то, что в свое время газетчи­ки в Новочеркасске сбились с ног, бегая по улицам и выкрикивая чуть не каждый день: «НОВАЯ ПОБЕДА ГЕНЕРАЛА КОНОВА­ЛОВА », об этом рейде быстро забыли. В нем не было такой красочности, как в Мамантовском рейде, ибо он совершался не в глубо­ком, а ближнем тылу, в районе, уже исхо­женном вдоль и поперек, где не было ни баз, ни крупных населенных пунктов, ни важ­ных ж. д. узлов, которые занимались бы впервые. Не было и скоплений мобилизован­ных, которых мамантовцы распускали по до­мам тысячами, т. к. конница 2-го корпуса имела дело только с боевыми частями 9-й Сов. Армии. Но главное то, что уже до окон­чания рейда для белых начались неудачи на главном направлении, приведшие их позже к Новороссийской катастрофе, и эти траги­ческие события заслонили собой предшест­вовавшие им.

Со времени этого рейда, доставившего кра­сным много неприятностей, у них сложилось убеждение, поскольку конной группой ко­мандовал лично Ком-р 2-го Дон. Корпуса ген. Коновалов, что в Дон. Армии существо­вал « конный корпус генерала Коновалова » или же « 2-й Дон. кон. корпус ». С легкой ру­ки Шолохова в его романе « Тихий Дон », эта ошибка встречается почти во всех трудах со­ветских исследователей гражданской войны. В действительности конная группа из бригад 3-х полкового состава, по принятой в то время в Дон. Армии организации, равнялась диви­зии и Дон. Командование, еще до возвраще­ния из рейда, решило переименовать ее в 4-ю Дон. кон. дивизию, назначив 24-го октября начальником этой дивизии ген. Лобова (Оприц. « Лейб-Казаки » стр. 245)..который фак­тически вступил в командование не раньше чем через месяц. Дивизия продолжала оста­ваться в составе 2-го Дон. К-са и только в ян­варе 1920 г., когда ею временно командовал ген. Позднышев, была передана в распоряжение Ком-pa 4-го Донского корпуса во время боев с Буденным и Думенко на р. Маныче. В составе Мамонтовского корпуса она и закончила свое существование, разделив его участь, в период Новороссийской катастрофы.

За 50 лет об этом рейде никто ничего не написал. Я пытался это сделать в конце 30-х годов, но помешала 2-я мировая война. После я долго искал сотрудничества других участ­ников рейда, ибо описать подробно не толь­ко рейд, но даже большой бой одному учас­тнику не под силу. На мои призывы никто не откликнулся, т. к. большинство участников уже ушло в лучший мир. К 50-тилетию, из лиц командного состава, участвовавших в рейде, остались в живых, считая и меня, то­лько три человека.

Желая оставить хоть какой ни будь след в истории, я все же решил описать этот рейд хотя бы в общих чертах. В моем распоряже­нии не было никаких документов, кроме кратких заметок, сделанных мною еще в первые годы эмиграции, да то, что сохранила память. Я не гарантирую абсолютную точ­ность дат и мое описание не полно, т. к., со­вершив рейд в составе 4-й кон. бригады, мне недостаточно известны действия 5-й и 6-й кон. бригад. Но лучше хоть что ни будь, чем ничего.

Е. Ковалев